Robert Frank. «You got eyes…»

…ничем, казалось бы, не примечательные образы — просто таки декорации жизни — почему они так завораживают? Самые привычные вещи. Никаких событий. Эти снимки не производят того мгновенного впечатления, к которому приучили нас многие другие фотографы. Снимки Роберта Франка не заперты в жёсткие рамки смысла, их невозможно пересказать, в них нет прямолинейности, лишь тонкое и глубокое чувство. Как будто после быстрой смены событий, впечатлений в один момент задумываешься и медленно осознаешь, что всё это значит, что происходит… «…мои фотографии будут паузами в этом постоянном движении, дыханием свежего ветра, окнами в другое время, другие места». И тем они удивительнее, что не сотворены, как другие произведения искусства, требующие фантазии создателя. Роберт Франк снимает то, что могут видеть все.

«Я езжу по штатам. Около года. 500 роликов плёнки. Я захожу в почтовые отделения, дешёвые магазины, на автобусные остановки. Ночую в дешёвых отелях. В 7 утра иду в ближайшее кафе. Работаю всё время. Разговариваю мало. Стараюсь быть незаметным…»

Вряд ли можно чётко определять задачу, но смыслом того, что делал Франк — было запечатлеть всеобъемлющий, всепронизывающий дух, ту потусторонность, что является единственной реальностью, истиной не подверженной течению времени. То, что часто не замечают.

Потому, все эти города, улицы, люди на его фотографиях — как занавес, за которым и есть что-то удивительное, загадочное и непроявленое, что можно лишь ощущать.

«Снимая, я продолжаю глядеть вокруг, но я больше не одинокий наблюдатель, исчезающий после щелчка затвора. Вместо этого я пытаюсь взять обратно, что я видел, что слышал и что чувствую.

Что я знаю!

Это не „решающий момент“. Это созданное. Я должен делать всё, чтобы заставить это проявиться перед объективом…»

Иммигрант из Швейцарии Франк в 1955 году получает стипендию Гугенхейма — первым из европейских фотографов. На 3000$ он покупает старый «Форд» и начинает путешествие по Штатам, фотографируя повсюду.

Джорджия, Северная Каролина, Мичиган, в Арканзасе остановлен полицией, обыскан и арестован по обвинению в шпионаже на коммунистическую разведку.
Подобные обвинения в левизне будут преследовать Франка и позднее. Объехав всю страну и закончив съёмки, он отбирает снимки для будущей книги — «The Americans».

«Думаю, путешествие было почти чистой интуицией — я только продолжал снимать. Продолжал смотреть. Думаю, что в то время я был сострадателен. Я испытывал сострадание к людям на улице. Это было важнейшей частью книги — это дало мне толчок — делало для меня работу такой тяжёлой то тех пор, пока я не понял, что я что-то улавливаю, но я даже не представлял, что улавливаю Америку».

В 1958 выходят «Американцы» — критика ужасна, — «лживая, прокоммунистическая книжка» и дальше в том же духе. Джек Керуак в предисловии к ней написал:

«Кому не нравится — ступайте домой смотреть телевизор про то, как добрые лошадки терпят ковбоев в больших шляпах.
Роберт Франк, швейцарец, ненавязчивый, славный берёт свой фотоаппарат и щелкает и мановением руки извлекает из Америки грустные стихи, занимая место среди трагических поэтов мира. Хочу сказать Роберту Франку: у тебя есть глаза».

Последним проектом в традиционной фотографии стали снимки из окна автобуса на 42 Street, посвящённые «людям, которые ходят и мечтают на улицах Нью-Йорка» (Streets of New York. 1958).

Вместе с Керуаком, Алленом Гинзбергом, Питером Орловски, Франк снимает кино — «Pull My Daisy», «The Sin of Jesus» по Бабелю и другие. В 1964 его фильм «Chappaqua» получает приз в Венеции. Ещё один фильм сделанный в турне с «Rolling Stones», — «Coocksucker Blues» — запрещён к показу по причине открытых сцен секса и приёма наркотиков.

В 1969 году Роберт Франк поселяется в Мабоу, остров Кейп Бретон в Канаде. Северная природа, дом на берегу холодного океана.

С этого времени появились иные работы. Некоторые говорят, что это уже не фотография, пожалуй, но только не надо слышать в этом упрёк. Это не фотография, потому, что искусство фотографии и техническое мастерство никогда не были для Франка целью, лишь средство, которым он мог запечатлеть удивительность и глубину окружающего.

Настало время, когда Роберт Франк, подобно другим великим пришёл к минимуму средств для выражения, а именно к Поляроиду и практически полному отсутствию сюжетов съёмки.

Технически грубо, небрежно исполненные, с нацарапанными надписями и символами снимки, кажется, не могут удержать в себе напряжение того знания, которое открылось Франку на этом холодном острове, окружённом вечно бушующей энергией Земли — океаном.

Природа; грандиозная, величественная. Здесь то, к чему он стремился — Вечное.

«Два дома, две страны, две точки зрения. Одна вне культурной жизни, другая прямо в ней. Одна убежище другой. Обе в одно и то же время необходимы и бесполезны. Одна естественная, так высоко природна, что это сводит с колеи представления в нашем сознании, делая его безличным. Другая — всего лишь лачуга по середине рыночной площади, откуда мы наблюдаем, что происходит на улице — тоже по-своему интересна».

Роберт Франк удивителен и достоин восхищения потому, что, будучи нашим современником, он подобно величайшим духовным подвижникам шёл своим путём, всё далее проникая в таинства мира, пользуясь при этом техникой фотографии а не медитациями, хотя созерцательность объединяет и то и другое.

Попробуйте — остановитесь, задержите дыхание, замрите и увидите, почувствуете, — это не так уж и трудно, — как необычно и загадочно, как удивительно каждое мгновение жизни.